Фанфик "Откровения Укитаке Джуширо" или "Кьераку Шунсуй и все прелести жизни".

[13th-division-captain]

НАЗВАНИЕ: "Откровения Укитаке Джуширо" или "Кьераку Шунсуй и все прелести жизни".
АВТОР: white moon
ФАНДОМ: Bleach
ПЕЙРИНГ: Укитаке/Кьераку, Унохана (молодые годы)
РЕЙТИНГ: R
ДИСКЛЕЙМЕР: все персонажи в фанфике принадлежат создателю аниме, мои тут только угорелый оптимизм и богатая фантазия=)
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: мои авторские права на фанфик прошу соблюдать и без моего разрешения его не выкладывать!
ОТ АВТОРА: на сегодняшний день этот фанфик является моей лучшей работой по пейрингу Укитаке/Кьераку, я им очень горжусь.
И надеюсь, что вам понравится его читать. С уважением, white moon.



Откровение первое.

В моей жизни есть всего понемногу. А если быть точнее, то она состоит из огромного множества разных частиц: учеба, родители, братья и сёстры, друзья, болезнь (тяжёлая, жестокая, но всё же частица моей жизни), и ещё он,…этот человек,…Кьераку Шунсуй. В Академии только самый последний студент не знает его лично, но даже он наверняка слышал это имя. Отпрыск благородного дома Кьераку, аристократ. Уважаемый Ками-сама, когда перед поступлением в Академию я молился и просил, чтобы ты дал мне силу, здоровье и побольше хороших друзей,…………….Я ВООБЩЕ-ТО ИМЕЛ ВВИДУ НЕ ВСПЫЛЬЧИВОГО ДЕБОШИРА, БАБНИКА И ЛЕНТЯЯ, КОТОРЫЙ ПРИ ЛЮБОЙ ВОЗМОЖНОСТИ УХЛЁСТЫВАЕТ ЗА КАЖДОЙ ЮБКОЙ, ДРЫХНЕТ ЦЕЛЫМИ ДНЯМИ (В ТОМ ЧИСЛЕ И НА ЗАНЯТИЯХ) И БУХАЕТ ПОХЛЕЩЕ, ЧЕМ ВСЕ СТАРОЖИЛЫ ОДИННАДЦАТОГО ОТРЯДА ВМЕСТЕ ВЗЯТЫЕ!,….ну да ладно. Все почему-то говорят, что мы с Шунсуем очень похожи. Нет, дело не во внешности или характере. Дело в наших душах. Так сказал Ямамото-сенсей. Мы с Шунсуем стали лучшими друзьями ещё задолго до того, как командир решил тренировать нас обоих лично. Если честно, в тот момент, когда я услышал о специальной подготовке во главе с Ямамото-сенсеем, то мне стало страшно. Хилый болезненный парнишка, который едва держится на ногах после каждого спарринга на мечах и падает в обморок на уроках по кидо, стоит только его реацу чуть дестабилизироваться? Не смешите меня. «Джу-тян, ты ведь такой сильный, ты мне поможешь, правда?» едва слышный шепот откуда-то сбоку. Я? Сильный? Помочь? Кьераку…
На моем лице появляется улыбка. Я поворачиваю голову и вижу точно такое же улыбающееся мне в ответ лицо Шунсуя. Мы похожи? Да, наверное так и есть. И я очень рад этому, безумно рад. Одинаковые души? Что ж, почту за честь. Снова улыбаюсь. Мой лучший друг, Кьераку Шунсуй. Мы учимся, едим, спим, хулиганим, сражаемся и становимся сильнее вместе. Мы всегда вместе.

Откровение второе.

Как показывает практика, вид голой девушки вызывает у Шунсуя приступ неописуемого восторга,….…голый я вызываю у него….кхе..кхе…вообщем я даже передать этого не могу. Знающие люди скорее всего назвали бы это помутнением рассудка и никак иначе. Учитывая мои не самые выдающиеся физические данные, я никогда и представить не мог, чтобы один только вид моего обнажённого тела был способен кого-то так заводить. На утро после нашей с Шунсуем первой ночи мне пришлось впервые прогулять уроки не из-за болезни. И самое очаровательное заключается в том, что эта «секс-машина на энерджайзере» всё утро с удивлённым и взволнованным видом нарезала круги вокруг моего футона и никак не могла понять, почему я встать не могу. Видите ли, все свои любовные приёмчики он уже не единожды опробовал в дебрях женского общежития, и ни одной жалобы не поступало, все всегда оставались довольны. В конце концов после того, как все мои запасы цензурных слов медленно и мучительно иссякли, я с нескрываемым удовольствием продемонстрировал ему своё знание словечек похлеще: рассказал в доступной форме, что мужской организм отличается от женского и на разного рода внешние воздействия реагирует по-разному, и ещё что не обязательно было в первую же ночь меня во все дыры………….эм,…вообщем это тоже можно опустить. Однако тогда я так и не договорил. Увидел его виноватое и расстроенное лицо. Через пару секунд Шунсуй присел рядом с моим футоном, обнял меня крепко и нежно, а потом сказал как будто в самое ухо: «Гоменасай, Джу-тян,…я опять всё испортил…мне правда очень жаль…». Ну вот как этого засранца не любить, а? Я конечно сразу же его успокоил и признался, что близость с ним прошлой ночью была одним из моих самых счастливых моментов в жизни. Тогда ещё Шунсуй сказал, что у меня прекрасное тело, а ещё намекнул (то ли в шутку, то ли на серьёзе), что не отвечает за последствия, когда вновь увидит его во всей красе. И вот вам итог: баня – это единственное место, куда мы с Шунсуем ходим порознь.

Откровение третье.

Из всех выдающихся и не очень талантов Шунсуя меня больше всего поражает его умение засыпать в самых интересных и неожиданных местах. Причём употребляя словосочетание «неожиданные места», я имею ввиду вовсе не ветку дерева, самую дальнюю парту в классе или футон какой-нибудь красавицы из женского общежития. Например, помню случай, когда я обнаружил невозмутимого и непоколебимого отпрыска семьи Кьераку мирно спящим в мусорном баке около кладовой. Вы спросите о моём первом впечатлении? ……..короче с учётом цензуры это бы звучало «Очешуеть!!!»,…ну или как-то так. Наконец, когда я всё-таки растолкал этого незадачливого недошинигами и устроил допрос с пристрастием, то всё оказалось до неприличия банально. Унохана-семпай, находясь с утра в прекрасном расположении духа, решила посвятить день тому, чтобы потренироваться в искусстве перевязки ранений. Подопытного образца под кодовым названием «Укитаке-кун» в радиусе видимости не было. Поэтому пришлось воспользоваться тем, что первое попалось под руку. А если быть точнее, то Шунсуем. Однако Кьераку это вовсе не радовало. Унохана-семпай вообще всегда была с ним чрезвычайно строга и требовательна. Да и перспектива превратиться из студента Академии в мумию, завернутую с ног до головы бинтами, была не утешительная. Надо было срочно сматываться! И стоило только Унохане-сан немного ослабить бдительность и отвернуться, как незадачливого помощника и след простыл. Будущий капитан четвёртого отряда, немного поутихнув и в который раз для себя отметив безответственность всех мальчишек, отправилась на поиски новых больных, а будущий капитан восьмого отряда, притаившийся в мусорном баке и полностью уверенный в своей недосягаемости (сюда-то уж никакая девчонка точно не полезет!), слегка задремал. Я долго смеялся после того, как услышал эту историю. Шунсуй и правда удивительный человек. Однако после того, как он всё-таки извлёк себя из мусорки, запах от него был довольно специфический. Но ничего, я его отмыл!

Откровение четвёртое.

Я всегда был довольно худеньким по сравнения с остальными парнями. Поэтому у Шунсуя спустя некоторое время после нашего знакомства выработалась привычка постоянно подкармливать меня чем-нибудь вкусненьким. «Джу-тян! Открой рот, закрой глаза!» - видя сияющее лицо Кьераку, мне приходится повиноваться. Однако я прекрасно знаю, что эта маленькая игра не надоест мне и через тысячу лет. Ведь это так забавно: пытаться угадать, чем же Шунсуй угостит на этот раз? Онигири? Кусияки? А может быть черешня? Я почти всегда ошибаюсь,…и от этого лакомство становится ещё вкуснее. Тает на языке. Рот сразу же расплывается в блаженной улыбке, что доставляет моему партнёру по игре нескрываемое наслаждение. Однако не только Шунсуй любит преподносить мне маленькие сюрпризы. Когда случился очередной приступ, я пролежал на футоне почти две недели. В то время Унохана-семпай была завсегдатай моей комнаты, как в принципе и Кьераку. Если Ретсу-сан находилась со мной в качестве медсестры, назначенной самим Ямамото-сенсеем, то Шунсуя из комнаты приходилось каждое утро чуть ли не насильно выпихивать на занятия. Они оба очень переживают за меня, и я им чрезвычайно благодарен. Как-то раз Кьераку вернулся в мою комнату после занятий и обнаружил меня в плохом расположении духа. На вопрос «Джу-тян, что случилось???» пришлось рассказать, что семпай включила в лечение новое лекарство, которое, мягко говоря, невозможно было взять в рот. Вкус крапивы на половину с протухшими яйцами, как вам такое? Хоть Ретсу-сан и твердила, что новые пилюльки оправдают все ожидания и нужно только немного потерпеть, оптимизма это как-то не придавало. Выслушав все мои жалобы и слегка почесав голову, неугомонный Шунсуй вылетел из комнаты. Последние слова, которые я успел расслышать, звучали так «…знаю, как поднять тебе настроение…». Ещё минута, и Кьераку вернулся. Знакомая фраза из его уст «Джу-тян, хочешь поиграть?» определённо не оставили меня равнодушным. Я сразу заулыбался, предвкушая вкусняшку. «Ну что? Открой рот, закрой глаза!» - его коронная фраза. Что же на это раз? Ну что же? Леденец? Яблоко? Рисовый сладкий шарик? Что-то ароматное и сочное коснулось моих губ и языка. Клубника! Как же вкусно! Я открыл глаза. Прямо передо мной с победоносной улыбкой на лице и целой тарелкой спелой клубники в руках сидел Шунсуй, и ему явно доставляла удовольствие моя реакция. «Ты такой жестокий, Шунсуй!» ехидно сказал я, и добавил «…мне ведь после всей этой вкуснятины придётся глотать отраву Уноханы-семпай». «…да ты вроде бы уже…» ответил мне Кьераку. После этой фразы мои глаза округлились. Оказалось, что Шунсуй воткнул эту маленькую гадость в клубнику перед тем, как дать мне. А я проглотил её, даже не почувствовав. Мой измученный таблетками и отварами желудок наконец-то был счастлив. И всё-таки я был прав! Эта маленькая игра никогда мне не надоест!

Откровение пятое.

Когда ты делаешь что-то не так или совершаешь какую-то ошибку, что говорит тебе близкий человек? Думаю, что у всех ответ на этот вопрос будет разным. И это хорошо. «Вставай!» - чётко и требовательно говорю я человеку, который лежит сейчас на земле передо мной, пьяный от саке и мокрый от проливного дождя. «Шунсуй, вставай!» - уже говорю чуть громче. Кьераку не было в общежитии всю ночь. Он и раньше такое проделывал, но под утро всегда приходил, хоть и не трезвый. Но сегодня Шунсуя я так и не дождался. Какого чёрта?! Где он пропадает? Как назло с утра отвратительная погода. Не то, чтобы я не любил дождь, просто он всё усложняет. Бегать по улицам в такой ливень не доставляет никакого удовольствия. Но мне всё равно, я его найду,…а когда найду, он пожалеет, что вообще попробовал саке в этой жизни. Нашёл. Картина не самая выдающаяся. Подхожу ближе. И, возвращаясь к моим прошлым словам, говорю в приказном порядке «Шунсуй! Вставай!». Шальная голова слегка отрывается от земли и мутные опьяневшие глаза поднимаются и пытаются поймать меня в фокусе. «Джу-тян….» …пьяное бормотание… «Джу-тян». Тяжело вздыхаю, опускаюсь, опираясь на колени и протягиваю вперёд руку: «Вставай, Шунсуй. Мы идём домой». Нет ненависти к этому человеку, нет презрения, нет стыда. Есть только желание защитить. Рука Кьераку с горем пополам, но всё же сжимает мою и в ответ я слышу только чуть уловимое «…Ага». Помните, я говорил, что вполне нормально отношусь к дождю? Я наврал. На следующее утро у меня температура под сорок. Я весь горю. Так больно и так плохо. Я умираю? «Вставай!» - громкий голос где-то надо мной. Шунсуй? «Вставай, Джуширо! Сейчас же!» - его сильная и теплая рука тянется ко мне. И я тоже тянусь. Из последних сил. Ну как? У меня получилось?.........Прихожу в себя уже на койке в медпункте. Рядом туда-сюда носится Унохана-сан. Заметив, что я очнулся, она мгновенно меня осматривает. Потом облегченно вздыхает и улыбается. Затем даёт мне горсть таблеток и начинает смеяться, видя моё кислое выражение лица. Я нехотя глотаю горькую отраву, ругаясь руконгайскими словами про себя, и, медленно поворачивая голову, вижу Шунсуя, мирно спящего на соседней койке. Унохана-семпай снова улыбается и рассказывает, что Кьераку-кун вломился в медпункт со мной на руках, а его яростная реацу чуть было не сшибала с ног. И в итоге я благополучно был отдан на попечение врачам и конечно же выдающейся и милосердной Унохане-сан. «…на руках принёс, прям как принцессу…» просияла семпай. Я покраснел.